— Не находите — каков нахал, да? И скромный! Ну до чего же скромный этот юноша?

Алесандр кивнул:

— Я с самого первого дня нашего с ним знакомства понял, что скромность — это основная и главная черта характера Вашего… друга.

— Так… я хоть и умный, но вот сейчас… не очень понимаю — это что сейчас, надо мной насмехаются? Ладно вот эта красавица — красавицы они такие… а если еще и умницы, то вообще — атас! Но вот Вы, Александр?! Не ожидал, не ожидал от Вас! Как говориться — «И ты, Брут?».

— Так! Ладно! Самозванцев нам не надо — командиром буду я! Ви хочите песен? Их есть у меня! Александр! У меня есть тот… точнее — та, кто Вам все организует! Причем — по Высшему разряду! Как в лучших домах ЛандОна и ПарижА! Ну — как? Сразил я Вас? Сразил?

Александр молча ждал продолжения, а Лиза смотрела с интересом.

— У меня есть знакомая! Просто — знакомая, — Иван покосился на Лизу, — она служит главным костюмером в театре оперы и балета! И она очень заинтересовалась Вашими моделями одежды, мастер! А когда я ей рассказал про задумку показа — она вообще была в восторге! «Ах-ах! У нас же такого еще никто не проводил! Мне непременно нужно помочь коллегам по швейному цеху! Это так интересно!»

— Она и правда очень умная и грамотная в этих делах женщина, — уже серьезно говорил Косов, — и она просила передать, что на днях… буквально сегодня-завтра она посетит Ваше ателье, чтобы предварительно обговорить основные вопросы. И даже готова договорится с парочкой девушек, кто будет представлять модели на показе! Ну как Вам? Неплохо, да?

Александр покачал головой, повздыхал о чем-то и согласился, что — «да! это было бы замечательно!».

— Ну так — ждите! Она придет! Зовут ее — Елена Завадская! — потом, воспользовавшись тем, что Лиза уже направилась к выходу, наклонился поближе к мастеру и прошептал, — сами посмотрите, насколько она красива, эта костюмер! Там такая дама — просто ах!

Портной укоризненно покачал головой и закатил глаза.

— Значит, наш мальчик уже до театра оперы и балета добрался?! А там столько балерин, столько девушек! Пропадет, как есть пропадет, негодник! — вот сейчас было непонятно, это Лиза злится так, с улыбкой, или снова — «троллит»?

Она вновь шла, задумчиво улыбаясь. Только кивала головой, наверное, в такт каким-то своим мыслям.

— Радость моя, красивая! Ну что за подозрения? Я даже не знаю, где этот театр находится, — «хотя мысль о большом количестве балерин, она… мысль эта — заслуживает самого пристального внимания, да!», — а с Еленой я познакомился случайно… в общем-то! Она — подруга моего знакомого! Посидели, попили чаю, в разговоре я упомянул о словах этого Александра. Все! Больше ничего и не было!

— А чего это ты оправдываешься передо мной? С чего бы это? — она смотрела на него… «опять подкалывает!».

— Да я… это же извечная мужская роль — оправдываться перед женщиной, даже ничего еще не совершив! И вообще… слушай! Ну что мы как дети малые, а? Я… я давно и очень сильно… хочу тебя! Вот! Да и как мне кажется… тебе я тоже нравлюсь! И чего теперь? Долго ты меня так вот… за нос водить будешь? По-моему, более взрослым будет сказать — «да-да, нет-нет!».

Она, неожиданно для него, расхохоталась:

— Слу-у-у-шай! Ты такой смешной, когда сердишься! Как ежик пыхтеть начинаешь! — она теснее прижалась к его плечу, и потянувшись, чмокнула в щеку.

«Как мне помниться… недавно еще кто-то примерно это же говорил — про ежика! Или нет?».

— Только, Ванечка… у меня к тебе будет серьезный разговор. Я уже изрядно откладывала его… крутила его в голове и так, и эдак. Все никак не решалась. А тут… если ты так ставишь вопрос… ребром. Ну что же, пусть будет!

— Как ты знаешь… моя подруга… Лида, то есть! Она уже давно замужем!

«Ага… давно — аж пять лет! Или примерно столько!».

— А вот… детей у них нет. Так-то ее супруг… он, хоть человек и сложный, но Лидочку любит. По-своему. У него давно уже была семья. Жена, дочка маленькая. А в начале двадцатых… они тогда в Поволжье жили. И если ты знаешь, в Поволжье тогда было… плохо. Жена и дочь… умерли. Тиф. А он столько лет никого рядом видеть не хотел. И вот — Лидочка. И — нечего… Вот даже не знаю, как говорить-то… А они очень хотят ребенка, очень! У них даже ссоры уже были. И к врачам… разным тоже ходили.

«М-д-я-я… Такого я не ожидал, если честно! Нет, так-то Лидочки я… домогался, чего уж. Но вот так, целенаправленно, не блуда ради… а как это назвать… помощь оказать?».

— Погоди-погоди… это… очень неожиданно… как-то.

Было видно, что сейчас Лиза говорит очень искренне, переживает за подругу.

— Да что там… погоди?! Ты же… ну… можешь? Ты же сам — хотел! Или струсишь?

«Вот ни хрена себе, заявочки! Уже и на слабо берут? Пиздец просто!».

— Да погоди ты! Я же… я не струсил! Просто… одно дело так… просто. Другое — вот так, серьезно!

— Да кто тебя просит-то, серьезно?! У нее муж есть, и она его… любит!

«А вот тут — не факт! Ой, не факт!».

— Нет… успокойся. Давай — как взрослые люди! А как же — если она не может понести… а тут — вдруг. И как тогда — ее муж?

Лиза помолчала.

— Да нормально все будет! Она рассказывала, что он как-то в сердцах бросил, что, мол, могла бы и на сторону сходить! Очень уж он ребенка хочет, говорит — вдруг помру и никого не оставлю. Напоследок хоть… потетешкаться. А знаешь, Ваня… я раньше к нему хуже относилась. Ну — сухарь, педант, этакий… сухарь, в общем. А после того, как Лида рассказала… Жалко мне его стало. И понимать я его вроде бы стала лучше. И Лида… она так и сказала… что после его слов, оттаяла она к нему. По-доброму, по-человечески оттаяла.

«Как тут все… непросто! «Санта-Барбара» какая-то…».

Косов был в… полном раздрае! Одно дело — так, ради блуда, с пусть и привлекательной женщиной… Но вот так… это совсем другое дело!

Видно, что какое-то смятение отразилось на его физиономии, потому как Лиза, вдруг снова приникла к нему и горячо зашептала на ухо:

— Так вот, Ванечка! Ты мне и правда, очень нравишься, очень! И ты прав, я тоже тебя… хочу! Но вот…